Анастасии Алексеенко из Ставрополя 23 года. Девушка, несмотря на сложный диагноз, ведёт активный образ жизни: любит кататься на велосипеде, осваивает графический дизайн и воспитывает собаку породы Джек-рассел. «Лабиринту» Анастасия рассказала о том, что мотивирует её идти вперёд, несмотря на сложности, и об отношении общества к особым людям.
«На вопросы родителей врач отвечал, что мне просто нужно дать время»
Я являюсь партнёром международной эко-компании. Также я начинающий графический дизайнер, который никак не приступит к своей работе, поскольку считаю себя «сырой». А также везде нужен опыт работы, но я не понимаю, где его можно взять начинающему специалисту.
Увлекаюсь графикой. Мне нравится создавать фирменный стиль, но так как я ещё и владелец маленького Джек-рассела, которая требует очень много времени и внимания, я пока не успеваю совмещать графический дизайн, воспитание собаки и бизнес в эко-компании. Помимо графического дизайна, я очень люблю театр.
Мне нравится физическая активность. Я люблю физические нагрузки, обожаю гулять и кататься на велосипеде.
Мой диагноз – ДЦП. Он возник из-за халатности врачей, которые допустили ошибку при родах. По их вине, из-за их халатности у меня произошло удушье. Я родилась бездыханной.
Врачи сразу же меня поместили под аппарат искусственной вентиляции лёгких, где я пролежала какое-то время. А как только я смогла дышать самостоятельно, меня сразу же выписали, не ставя мне никаких диагнозов.
До года меня, как и всех детей, наблюдал неонатолог, который не ставил мне никаких диагнозов. Только ставили задержку в развитии, так как я самостоятельно не сидела, не брала в руки игрушки, не ползала.
Моя семья задавала вопросы этому врачу: «Почему ребёнок этого не делает? Что с дочерью?», он им отвечал, что я ленивая, что у меня задержка и мне нужно просто дать время.
«Я была тем ребёнком, который не подавал никаких надежд»
Так тянулось до года. В год моей бабушке надоело слушать, как со мной всё хорошо от этого «чудо-доктора», и она меня повезла в Ставрополь в детскую больницу Семашко.
Там меня увидела моя в будущем лечащая врач в первый раз. Она взялась при виде меня за голову и произнесла: «Да у девочки ДЦП… Почему вы столько времени сидели? Почему не приехали к нам раньше?».
Для моей семьи на тот момент это был шок! Моя мама тогда думала, что такого диагноза уже нет, а если и есть, то у детей, чьи родители ведут разгульный образ жизни. Но пришлось принимать новую реальность, реабилитировать меня, плотно заниматься моим здоровьем.
Я была тем ребёнком, который не подавал никаких надежд. Врачи не давали родителям прогнозов и молчали в ответ на их вопросы.
А я очень мечтала научиться ходить. Я била себя по ногам, потому что они меня не слушаются и не работают.
Помню, как-то была у бабушки в гостях. Она смотрела по телевизору фильм о женщине, которая восстанавливалась после аварии. Она была на коляске, подъезжала к поручням, бралась за них, вставала и переставляла ноги. А позже пошла самостоятельно.
Я на неё посмотрели и сказала, что я хочу научиться ходить, как эта тётя. Папа с бабушкой взяли старые железные гардины, привязал к их батарее параллельно друг другу. Я к ним подползала, бралась за них, вставала и, держась, начинала переставлять ноги.
Когда стало получатся ходить, я стала это делать, держась за коляску. Потом – опираясь на чьи-нибудь руки, затем – за одну руку.
Когда меня увидела мой лечащий врач, она была в шоке, ведь все были уверены, что я безнадёжна и ничего никогда не смогу.
«Инклюзивное образование – это выбор, который должен быть доступен каждой семье»
Я считаю, что люди с ограниченными возможностями здоровья могут учиться как в одной школе с обычными детьми, так и в специализированном учебном заведении.
Инклюзивное образование – это выбор, который должен быть доступен каждой семье, в которой есть ребёнок с инвалидностью. Просто надо понимать, успевает ли ребёнок с особыми потребностями за норматипичными детьми и их программой или нет.
Раньше я считала, что в регионах нашей страны не адаптирован общественный транспорт для людей с инвалидностью. Сейчас же у нас появились маршрутки с кнопками об остановке и местами для колясок. Поэтому, лично на мой взгляд, ситуация с доступной средой налаживается. Но, конечно, жаль, что не везде есть перила или пандусы. Из-за этого тяжело бывает где-то подняться или спуститься.
«Можно раскиснуть, но это состояние не даст вам желаемое»
Я не знаю, каково в целом в современном обществе отношение людям с ограниченными возможностями здоровья. Лично я не сталкиваюсь с каким-то непринятием в свой адрес.
Все люди разные. Кто-то всё понимает, поддерживает, помогает, а кто-то пытается извлечь выгоду, посмеялся, начать сторониться. Но мне, как правило, встречаются только хорошие люди, которые меня принимают.
По жизни мне помогают мои цели и желания. Когда у меня есть цель и она для меня важна, то я иду к ней, несмотря ни на что. И когда что-то человеку поистине нужно, то он не успокоится, пока этого не добьётся, я считаю.
Раскиснуть можно в любой момент, но главное помнить, что такое состояние никогда не даст вам желаемое. В таком состоянии вы только теряете время, которое и так у вас в жизни ограничено.
